[float=right][/float] В течение достаточно долгого времени популярные туристические маршруты не затрагивали Остров Оборотней. Наиболее востребованы каитанцами были Эльдаруд, горнодобывающая платформа «Акроуттен», архитектурные достопримечательности и музей Поднебесии. Подобные предпочтения кажутся нам в корне неверными. В наш век технического прогресса, постройки новых заводов и фабрик и расширения новых как никогда важно любить всей душой последние островки живой природы и в первую очередь – Остров Оборотней, достойный права называть жемчужиной Каитана.
Однако наша экскурсия начнётся не на самом Острова, а в музее изобразительных искусств Каитана, целый зал которого посвящён скульптуре и живописи оборотней. Вопреки расхожему мнению, произведения искусства неизвестных широкой общественности оборотней – травников и ремесленников – ничуть не уступают творениям общепризнанных мастеров. Да, большинство гобеленов, скульптур и берестяных картин родом с Острова, возможно, выполнены не так умело, возможно, опытный глаз усмотрит в них нарушения законов композиции и перспективы… Но всё это с лихвой искупается нежностью, лиричной напевностью образов, той неподкупной искренностью, с которой творцы трудолюбивого народа переносят на бумагу, бересту, глину и ткань свою любовь к взрастившей их природе. Образы и мотивы, запечатлённые на картинах оборотней, необычайно правдивы. Они служат воплощением не личных устремлений художника, не субъективным видением окружающего мира, а его исчерпывающим отражением – и в этом кроется их главная прелесть. Оборотни способны видеть красоту в простейших, казалось бы, вещах – так, в их знаменитых древесных рельефах на композицию работают в первую очередь естественные изгибы и цветовые переходы материала.
В частности, справа вы можете видеть гобелен под названием «Девушка и дирижабль», принадлежащий рукам травницы Таиры Тахора. Обратите внимание на плавность линий и напевность мотивов, на неброскую, но явную красоту девушки, изображенной на фоне пшеничных полей.
Я думаю, получив столь исчерпывающее представление об искусстве оборотней – тихом и скромном, но, несмотря на это, невероятно привлекательном – многие из вас захотели воочию увидеть то место, где рождаются подобные творения. Самое время отправиться на Остров Оборотней.
Следует отметить тот  факт, что швартовка дирижаблей разрешена исключительно на расстоянии от несущей платформы – ядовитые выхлопы двигателей угнетающе действуют на флору острова. Для перемещения в его пределах традиционно используются небольшие монгольфьеры, благо воздушные потоки над деревьями стабильны и не представляют для столь хрупкой конструкции никакой опасности.

[float=left][/float] Первое, на что обращает внимание путник, прибывший на Остров Оборотней – удивительная тишина. Тишина, какой не встретишь ни в Поднебесии, ни даже в Эльдаруде, который, несмотря на размеренный темп жизни, всё же имеет статус густонаселённого курортного города. Тишина – удивительная, обволакивающая… И только потом, пройдя по тропинке, вьющейся между кустов жимолости, путник неожиданно для себя понимает, что эта тишина на самом деле представляет собой прекрасную, магическую мелодию, складывающуюся из множества звуков: пения кузнечиков в высокой траве, шелеста листьев – поди, угадай, играет ими ветер, или пробирается сквозь кусты какой-то неизвестный зверь – отдалённого шума ручья. В этом весь Остров Оборотней – ничем не примечательный на вид, он открывается тому, кто прикоснулся к нему сердцем – и, сказать по правде, я видел очень и очень немногих, кто после этого расстался с островом безо всякого сожаления.
Тропинка, по которой мы следуем, вьётся среди полей – причал, куда опустился монгольфьер, расположен на окраине Острова. И до ближайшего поселения – поселения науми, к слову сказать – отсюда никак не меньше двадцати минут пути. Прекрасная возможность для того, чтобы полюбоваться окрестностями. Тропинка проходит по земляному возвышению, а потому поля, окружённые с четырёх сторон лесом и являющие собой нечто вроде глубокой чаши, видны, как на ладони. Посреди зелёного моря – жёлтые, красные, синие пятна. У подножия одинокого тополя, стоящего на всхолмье – голубые брызги вьюна; чуть поодаль – там, где средь трав виднеется чёрная бровка неглубокого оврага – белые купы цветущей черёмухи. Справа в поле алой запятой врезается рябиновая рощица – и везде покой и солнечный жар – воздух дрожит от тепла и колеблется, отчего лес вдали, куда убегает вьющаяся под ногами тропинка, будто бы расплывается.
Подчас в полях можно встретить и животных Острова Оборотней – нет-нет, вспорхнёт из-под ног свернувшего с тропинки перепёлка, или бросится прочь заяц-русак; а порой вдалеке, у самых корней тёмной рощицы мелькнёт быстрая чёрная тень – и гадай, померещилось, или же это лисица стережёт в поле мышей.

[float=right][/float] За полем следует небольшой – в солнечный день он виден на просвет – лесок, а за леском – первое поселение оборотней, к которому выйдет путник, следующий от причала. В этом поселении живут науми – семейство, тотемами которых традиционно избираются представители семейства кошачьих – собственно, кошки, пумы, барсы, а в некоторых случаях и тигры. Так повелось, что именно науми – в силу ли природной дружелюбности или же в силу того, что представители именно этой расы когда-то впервые пересекли Полисферн и открыли для себя людские и эльфийские города – проявляют наибольшую лояльность в отношении гостей острова. Им – при том условии, конечно, что гости чтят законы оборотней и с уважением относятся к окружающей природе – здесь всегда рады и им всегда готовы предоставить ночлег и сытный ужин.
Поселение науми – как, впрочем, и все иные поселения на Острове Оборотней – представляет собой круг, образованный деревянными избами. Отдельно стоящих хозяйственных пристроек у науми нет, равно – продовольственные склады пристроены непосредственно к домам, что обуславливает сравнительно небольшая площадь поселения. В центре располагается колодец, строго напротив ворот, предваряющих вход в посёлок – дом старейшины.
Устройство домов науми – как внешнее, так и внутреннее – крайне интересно. В отличие от домов варов и беорнов, они оборудуются не двускатной крышей, а плоской, положенной на мощные толстые балки. Эти крыши, открытые солнцу – излюбленное место отдыха науми в звериных ипостасях. Как правило, над крышами на ветвях деревьев хозяева домов подвешивают куски вяленого мяса.
Изнутри дома довольно просторны – основными их отличиями от домов варов и беорнов является наличие закрытого очага и второго яруса над кроватями, также уложенного на мощные опоры и служащего, как и плоская крыша, для отдыха зверей-науми.
Здесь нам нужно дождаться старейшины рода или его помощника – они должны отвести нас к Древесному Храму – главной святыне оборотней, примечательной не только в культурном и религиозном, но и в сугубо научном плане.

[float=left][/float] Я вовсе не оговорился, заметив, что Древесный Храм – культовый для оборотней объект, внутри которого происходит таинство выбора звериной сущности – представляет особый интерес в научном плане. Всё дело в том, что Храм, по сути, являет собой огромное дерево – ширина его, если пользоваться метрической системой оборотней, составляет ни много, ни мало, двадцать обхватов – и не наших с вами, а огромных беорнов, живущих к западу отсюда, в глухом сосновом боре – и дерево это по всем признакам – дуб. Об этом свидетельствует форма ствола и ветвей, а также конфигурация листьев. Но в то же самое время в составе дуба, что с точки зрения элементарной ботаники абсолютно невозможно, присутствуют части других деревьев – еловые, яблоневые, рябиновые ветви, листья жимолости и черёмухи и, что совсем уж невероятно – хвоя. Поражает разнообразием также травяной ковёр, устилающий подножие Древесного Храма – по самым скромным подсчётам, в его составе представлено тридцать видов луговых, лесных и полевых трав – то есть, всё имеющееся на острове многообразие.
Официальная наука пока не в силах предоставить этому феномену разумное объяснение. То же самое относится и к магии – по крайней мере, в тех её сферах, которые изучаются специалистами АНиМ. Сами же оборотни полагают, что Древесный Храм – ничто иное, как праматерь и праотец всех деревьев, кустов и трав, он – сердце Острова, даровавшее ему жизнь. В том, как ветви и листья различных деревьев вырастают из единого дубового ствола, оборотни склонным усматривать параллели с традиционным шаманским пониманием Вселенной, как совокупности различных миров, развивающихся вокруг единого стержня.
Увы, но внутрь Храма нас, как людей, не имеющих касательства к таинствам посвящения, не пропустят. Обусловлено это, впрочем, не только религиозными соображениями – именно внутри Храма располагается второй вход в подземелья, пронизывающие несущую платформу Острова. Расходясь от центрального спуска, подземелья, как известно, вновь сливаются в четырёх ключевых точках – там, где помещены котлы с летучим отваром, пар которого поддерживает остров на весу. По легенде, в этом зелье важен даже не столько состав, сколько вера в его чудесную силу, вера в природу и искренняя к ней любовь – а потому я предлагаю всем нам на мгновение остановиться здесь, под сенью резных дубовых листьев, закрыть глаза и попытаться ощутить не кожей, не слухом, но душой, как вокруг нас кипит жизнь. Исконная, первородная жизнь, какую мы, пожалуй, не встретим и в Центральном парке Эльдаруда. Пусть и наша вера в чудодейственную силу природы, слившись с общим потоком, поддерживает Остров на весу.

[float=right][/float] Если от Древесного Храма пройти двести шагов на запад – по тропинке, которая ведёт к поселению варов, самому миролюбивому и самому разнообразному в плане звероформ роду оборотней – а после свернуть налево, туда, где начинается можжевельник, можно выйти к месту, которое безо всякого преувеличения является сердцем Острова.
Это место – бескрайние поля, на которых оборотни возделывают различные злаковые культуры – овёс, рожь, пшеницу, просо. Сейчас конец лета, злаки большей частью уже вызрели, а потому на полях активными темпами идёт подготовка к их сбору. Находясь на бровке небольшого обрыва, с которого к полям убегает широкая тропинка, предназначенная специально для тачек, груженых инструментами, можно четко видеть систему разделения работ: поля разграничены вешками так, что на каждый из трёх родов – за исключением варгов, которые промышляют собирательством и, единственные из всех оборотней, охотой – приходится по четыре поля равной площади: просяное, ржаное, пшеничное и овсяное. Разделение, впрочем, достаточно гибко: у оборотней очень сильно развито чувства локтя, а потому они достаточно часто помогают друг другу при посеве и ухаживании за полями, а в суровые зимы – делятся собранным урожаем. Пожалуй, это главное, чему нам следует поучиться у оборотней – взаимовыручке, любви ко всем без исключения ближним своим.
Тихо. С неба льется солнечный жар, и пшеничное поле, к которому от обрыва, где мы стоим, уводит тропа, кажется похожим на расплавленное золото, налитое в глубокую земляную чашу. Над ним колеблется стеклянистая дымка, а жаркий сухой ветерок, колеблющий тяжелые колосья, только усиливает сходство. Тихо – только где-то вдалеке стрекочет кузнечит и что-то потрескивает в далеком лесу, окаймляющем поля – будто кто-то большой и грузный пробирается сквозь валежник. Наш с вами путь лежит вниз, по тропе, убегающей к северу – туда, где звенят, полноводные после недавнего ливня, знаменитые Водопады влюблённых.

[float=left][/float] Сколь бы ни был прекрасен Древесный Храм, есть на Острове Оборотней место, вызывающее – особенно у городского жителя – не благоговейный трепет, а по меньшей мере восторг. Место это находится на окраине Острова, где платформе слегка проседает, образуя что-то наподобие огромной чаши. В эту чашу после обильных дождей, которые в этих краях по причине близости к Западному Сумраку отнюдь не редки, устремляются бурные воды. Они переливаются через каменный край грохочущими искрящимися на солнце каскадами и образуют на дне чаши небольшое озерцо – всего на несколько недель, пока вода не вытечет сквозь трещины. Но и этого бывает вполне достаточно влюблённым, которые приходят к шумным водопадам, чтобы полюбоваться игру солнечных бликов и ряску, которая затягивает озерцо через неделю-две после очередного ливня. По этой причине каменная чаша и каскады низвергающейся в неё воды получили на Острове название «Водопады влюблённых».

Пожалуй, наша экскурсия подходит к концу. К сожалению – а, может быть, и к счастью – это всё же удел больших курортных городов – на Острове Оборотней нет возможности обзавестись прощальными сувенирами. Кроме, разумеется, тех, которыми вы, я уверен, успели набить карманы, пока мы прогуливались по окрестностям – шишек, рябиновых гроздьев и еловых лапок, но… много ли от них проку? Рано или поздно они обратятся тленом – такова, увы, судьба всего сущего. Но есть кое-что, что неподвластно годам. Это воспоминания и чувства, которые, однажды возникнув, навеки поселяются в сердце. Это именно то, что мы должны унести с собой с Острова Оборотней – и это самый ценный дар, который он может нам оставить. Взгляните ещё раз на колеблемые ветерком верхушки сосен, вдохните полной грудью лесной воздух, напоенный ароматами смолы и хвои, прислушайтесь к вечерней трели кузнечика в придорожной траве… и добро пожаловать на борт монгольфьера.